Стихи АхмадулинойКлянусьТем летним снимком: на крыльце чужом, как виселица, криво и отдельно поставленном, не приводящем в дом, но выводящем из дому. Одета в неистовый сатиновый доспех, стесняющий огромный мускул горла, так и сидишь, уже отбыв, допев труд лошадиный голода и гона. Тем снимком. Слабым остриём локтей ребенка с удивленною улыбкой, которой смерть влечет к себе детей и украшает их черты уликой. Тяжелой болью памяти к тебе, когда, хлебая безвоздушность горя, от задыхания твоих тире до крови я откашливала горло. Присутствием твоим: крала, несла, брала себе тебя и воровала, забыв, что ты - чужое, ты - нельзя, ты - Богово, тебя у Бога мало. Последней исхудалостию той, добившею тебя крысиным зубом. Благословенной родиной святой, забывшею тебя в сиротстве грубом. Возлюбленным тобою не к добру вседобрым африканцем небывалым, который созерцает детвору. И детворою. И Тверским бульваром. Твоим печальным отдыхом в раю, где нет тебе ни ремесла, ни муки,- клянусь убить елабугу твою. Елабугой твоей, чтоб спали внуки, старухи будут их стращать в ночи, что нет ее, что нет ее, не зная: "Спи, мальчик или девочка, молчи, ужо придет елабуга слепая". О, как она всей путаницей ног припустится ползти, так скоро, скоро. Я опущу подкованный сапог на щупальца ее без приговора. Утяжелив собой каблук, носок, в затылок ей - и продержать подольше. Детёнышей ее зеленый сок мне острым ядом опалит подошвы. В хвосте ее созревшее яйцо я брошу в землю, раз земля бездонна, ни словом не обмолвясь про крыльцо Марининого смертного бездомья. И в этом я клянусь. Пока во тьме, зловоньем ила, жабами колодца, примеривая желтый глаз ко мне, убить меня елабуга клянется. |
Авторы:
Разделы:
|